Зубов, Платон Александрович: различия между версиями

Потёмкин — по мнению многих, тайный супруг императрицы, — на первых порах не видел в «резвуше» угрозы своему положению и ещё в начале 1790 года находился в самых добрых отношениях со всеми Зубовыми. Между тем новый фаворит, действуя по плану, начертанному Салтыковым, постепенно подрывал основы могущества Потёмкина при дворе<ref name="РБС"/>{{sfn|Кудряшов|1897}}. Когда в начале 1790 г. Потёмкин, забросив дела, предался удовольствиям, окружил себя гаремом красавиц, то Зубов через брата [[Зубов, Валериан Александрович|Валериана]], находившегося при Потёмкине, имел самые достоверные сведения об образе жизни светлейшего и, пользуясь ими, не упускал случая уронить соперника во мнении императрицы<ref name="РБС"/>{{sfn|Кудряшов|1897}}.

{{начало цитаты}}«из всех сил мучит себя над бумагами, не имея ни беглого ума, ни пространных способностей, коими одними двигать бы можно широкое бремя… Прилежен довольно и понятен, но без опытности посредственные дарования лишены успеха, чем медления в рассуждении дел приносит, чему, однако ж, никак не внемлет. Весьма прилежен к делам и, опричь оных, чужд всяких забав, но ещё нов, и потому бремя выше настоящих его сил»<ref name="РБС"/>{{sfn|Кудряшов|1897}}.{{конец цитаты}}

По-видимому, императрица считала Зубова единственным человеком, способным заменить светлейшего князя Таврического, и эта замена гибельно отразилась на государственных делах<ref name="РБС"/>{{sfn|Кудряшов|1897}}. Начиная с 1793 года к нему переходят многие из тех должностей, которые прежде занимал Потёмкин, а его влияние на дела империи неуклонно усиливается. В частности, 19 июля 1796 года светлейший князь Зубов назначен начальником над [[Императорский Черноморский флот России|Черноморским флотом]]<ref>Суворов по этому поводу писал, что Зубову пожаловали «шпагу и скоро при президентстве получит кейзер-флаг Черноморских флотов, кои в своем правлении изгноил и людей выморил».</ref>. 23 июля 1793 года награждён портретом императрицы и [[Орден Святого апостола Андрея Первозванного|орденом Св. Андрея Первозванного]], 25 июля 1793 года назначен [[Екатеринославское наместничество|екатеринославским]] и [[Таврическая область|таврическим]] [[генерал-губернатор]]ом, 19 октября 1793 года — [[генерал-фельдцейхмейстер]]ом и над фортификациями генерал-директором, 21 октября 1793 года — шефом [[Кавалергардский полк|Кавалергардского корпуса]], 1 января 1795 года ему пожалован [[Орден Святого Владимира|орден Св. Владимира]] I степени. В 1795 году он награждён портретом императрицы с крупными солитёрами и назначен генерал-губернатором [[Вознесенское наместничество|Вознесенского наместничества]]. Как писал придворный [[Массон, Шарль|Массон]], у Зубова было столько наград, что он был похож «на продавца лент и скобяного товара»<ref>[[Труайя, Анри|Труайя А.]] Екатерина Великая. Москва, 2007. С. 430.</ref>.

К 1794 году всё руководство внешней политикой и сношениями России с иностранными дворами перешло в руки Зубова. Таким образом, высшее направление всей политики государства поставлено было в зависимость от молодого человека 24-х лет с большими претензиями, но «ума невеликого». Сделавшись вместо Потёмкина «универсальным министром», Зубов не мог понять ни одной политической комбинации, но витал в области утопий, и только исключительная милость государыни могла придать этому вздору высокое название «проектов»<ref name="duke2">«[[Русские портреты XVIII и XIX столетий]]». Выпуск 1, № 113.</ref>. То он предлагал завоевать [[Константинополь]] флотом под начальством самой почти семидесятилетней императрицы, то строил маниловские планы включения в российские пределы [[Берлин]]а и [[Вена|Вены]] путём создания в Европе новых Австразий и Нейстрий, о которых он читал в учебнике средневековой истории<ref name="duke"/>. Граф [[Безбородко, Александр Андреевич|Безбородко]], прежде фактически руководивший дипломатическим ведомством, писал: «я — золотарь; я очищаю, что пакостит Зубов». В конце концов он вынужден был из-за Зубова устраниться от дел<ref name="РБС"/>{{sfn|Кудряшов|1897}}. [[Файл:Platon Zubov by F.Shubin (1795, GRM) by shakko 02.jpg|thumb|180px|Бюст работы [[Шубин, Федот Иванович|Ф. Шубина]] (1795)]]

Внутри государства политика Зубова состояла в преследовании малейших намеков на вольнодумство: [[Перлюстрация|перлюстрации]], шпионство, доносы — надежнейшие средства, по его мнению, для охраны внутреннего спокойствия и благоденствия России<ref name="РБС"/>{{sfn|Кудряшов|1897}}. Он стремился оказывать повсюду поддержку французским эмигрантам, особенно членам королевской семьи, и легкомысленно убедил [[Карл X (король Франции)|графа д’Артуа]], обременённого многомиллионными долгами, явиться в Англию, где его неминуемо ждала долговая тюрьма. Случалось, что Зубов посылал важные секретные бумаги по почте, изумляясь потом, почему они всем становятся известны. Кадровым дипломатам стоило немалых усилий загладить последствия таких промахов. «Вот каким образом этот молодой фаворит, пред которым все покорствовало в России, воображал управлять всей Европою», — с горечью писал [[Воронцов, Семён Романович|русский посол в Англии]].

Высокомерию Зубова в это время не было пределов. [[Ростопчин, Фёдор Васильевич|Ростопчин]] уподобляет его «мальчишке, осмеливающемуся представлять собой [[Нерон]]а, которому трепещущий сенат воскуряет фимиам». Лишь Суворов открыто говорил, что приказания зазнавшегося фаворита вызывают у него смех: «Ко мне — штиль ваш рескриптный, указный, повелительный, употребляемый в аттеставаниях?.. не хорошо, сударь!». Свою дочь он выдал за брата фаворита. Полагаясь на это родство, Зубов 15 декабря 1795 г. принимал старика-фельдмаршала в Зимнем дворце по-домашнему, в сюртуке. Тогда Суворов принял фаворита в одном нижнем белье, когда тот явился с ответным визитом<ref name="РБС"/>{{sfn|Кудряшов|1897}}. Как пишет [[Чарторыйский, Адам Ежи|князь Черторижский]], всесильный временщик

По наблюдению Массона, предшественники Зубова, в особенности Потёмкин, немало расходовали на нужды империи, тогда как Зубов «никогда не истратил и рубля» для общества. За короткое время заведования Зубовым разными военно-административными должностями дисциплина в войсках заметно пала. Офицеры и даже нижние чины занимались щегольством в ущерб служебным обязанностям. Вне службы гвардейские офицеры ходили в бархатных кафтанах, атласных камзолах, кружевных жабо и манжетах. Император Павел недаром в своих строгих приказах по гвардейскому корпусу упоминал имя Зубова как синоним незнания правил службы и нерадения<ref name="РБС"/>{{sfn|Кудряшов|1897}}.

Желая прослыть великим политиком, Зубов представил императрице фантастический и неудобоисполнимый проект, направленный против Турции. Согласно его плану, одна русская армия должна была занять важнейшие торговые пункты между Персией и [[Тибет]]ом, для установления сношений с Индией, затем, обратившись в другую сторону, перерезать все пути к Константинополю; другая армия, под начальством Суворова, должна была через Балканы и [[Эдирне|Адрианополь]] подойти к турецкой столице, которую в это время русский флот под личным главенством Екатерины осадит с моря<ref name="РБС"/>{{sfn|Кудряшов|1897}}. Плодом этих планов стал [[Русско-персидская война (1796)|Персидский поход 1796 года]], который возглавил 25-летний брат фаворита.

Едва успела русская армия достичь границ Персии, как стала очевидна неосуществимость зубовского проекта: необходимы были миллионные траты и сотни тысяч войска. В это время Зубов пытался отвлечь императрицу бракосочетанием её внучки [[Александра Павловна|Александры]] с [[Густав IV Адольф|королём шведским]]. Этот проект также провалился, причём в самый последний момент, когда весь двор уже собрался для церемонии обручения<ref>Неудачный исход этого сватовства приписывали интригам приятеля Платона Зубова, [[Уитворт, Чарльз, 1-й граф|лорда Уитворта]], которому в интересах Англии необходимо было расстроить союз России и Швеции.</ref>. Внезапным отъездом короля из Петербурга был огорчён и сам Зубов, ибо на другой день после обручения ему предполагалось пожаловать чин [[фельдмаршал]]а<ref name="РБС"/>{{sfn|Кудряшов|1897}}.

|Ширина = 250px

|Заголовок =

|Подпись = <small>Из послания [[Державин, Гавриил Романович|Державина]] к П. Зубову, 1792</small><ref>''Державин Г.'' [http://tsarselo.ru/yenciklopedija-carskogo-sela/stihi-o-carskom-sele/derzhavin-g-carskoselskie-zmei.html Царскосельские змеи] // Энциклопедия Царского Села</ref>}}

Оставленный инспектором всей артиллерии, Зубов из царского дворца переехал жить к своей сестре, [[Жеребцова, Ольга Александровна|Ольге Жеребцовой]], но пробыл там всего неделю. Павел I купил для него за 100000 руб. [[Дом Мятлевых|дом Мятлева]], что на Морской, приказал отделать его как дворец, снабдить его столовым серебром и золотым прибором, экипажами и лошадьми и подарил всё это Зубову накануне дня его рождения. В самый же день рождения (15 ноября 1796 г.) венценосная чета навестила Зубова и кушала у него вечерний чай. Когда Зубов, встретив гостей, упал к их ногам, Павел поднял его и сказал: «Кто старое помянет, тому глаз вон». Поздравление носило непринуждённый характер. Подняв бокал с шампанским, Павел сказал Зубову: «Сколько здесь капель, столько желаю тебе всего доброго». Потом обратился к императрице: «Выпей всё до капли». Опорожнив бокал, он разбил его. За чаем он сказал [[Мария Фёдоровна (жена Павла I)|Марии Фёдоровне]]: «Разливай! У него ведь нет хозяйки»<ref name="РБС"/>{{sfn|Кудряшов|1897}}.

Тем не менее для всех было очевидно, что дни почёта Зубова сочтены. Первыми поплатились его ближайшие сотрудники: Альтести был выслан в Киев и посажен в крепость, а Грибовский заключён в равелин Петропавловской крепости. Уже 29 декабря последовал следующий Высочайший указ: «''За приведение в несостояние [[Сестрорецкий инструментальный завод|Сестрорецких оружейных заводов]], оказавшихся таковыми по случаю неотделки лейб-гвардии на Преображенский полк ружей, а потом Конной гвардии разных вещей, взыскать с генерал-фельдцейхмейстера кн. Зубова такую сумму, какая артиллерийскою канцеляриею исчислена и Сенату представлена будет''»<ref name="РБС"/>{{sfn|Кудряшов|1897}}. Начёт достиг суммы в 50 тысяч рублей. Весьма скоро Зубову велено было выехать за границу, а имения его были отобраны в казну. Подробности его заграничного вояжа приводит [[Валишевский, Казимир|Казимир Валишевский]]:

Осенью 1798 г. Зубову было приказано вернуться в Россию. Приехав в Вильну, он испросил дальнейших приказаний. В ответ было получено письмо от [[Лопухин, Пётр Васильевич|князя Лопухина]] с советом поселиться в своём имении во [[Владимирская губерния|Владимирской губернии]]. Там вместе с братом Валерианом он оказался под надзором губернатора [[Рунич, Павел Степанович|Рунича]], который (07.06.1799) получил приказание поступать с Зубовыми «по законам, об иностранцах изданным, только с тем, чтобы они без воли вашей никуда не отлучались, а буде захотят отойти вовсе, то предуведомить». Когда до столицы дошли слухи о том, что Зубов переводит деньги за границу, император (14.10.1799) повелел Руничу доносить всякий раз, когда до сведения его «касательно сих переводов что-нибудь дойдёт; равномерно и о получении денег из-за границы»<ref name="РБС"/>{{sfn|Кудряшов|1897}}.

Свои конфискованные имения Зубов получил обратно 4 декабря 1800 г. благодаря ходатайству нового временщика [[Кутайсов, Иван Павлович|Кутайсова]], которого прельстили обещанием, что светлейший князь женится на его дочери. Зубов и в самом деле написал к нему письмо с подобной просьбой<ref name="РБС"/>{{sfn|Кудряшов|1897}}. Польщённый Кутайсов оказал необходимое содействие, хотя и нелегко было сломить предубеждение Павла против Зубовых. Примерно тогда же (23 ноября) Зубов был назначен директором [[Первый кадетский корпус (Санкт-Петербург)|Первого кадетского корпуса]], с переименованием в генералы от инфантерии. 25 февраля 1801 года, за несколько недель до своего убийства, Павел назначил Зубова шефом того же корпуса.

Ощущая всю шаткость своего положения, Платон Зубов вместе с братом Николаем и сестрой [[Жеребцова, Ольга Александровна|Ольгой]] участвовал в подготовке и осуществлении [[Убийство Павла I|убийства императора]]<ref>[http://history-gatchina.ru/paul/zagovor/versions.htm О том, что произошло в спальне царя]</ref>. В роковую ночь заговорщики поднялись по маленькой лестнице у Рождественских ворот [[Михайловский замок|Михайловского замка]]. В последний момент Зубов вдруг пал духом и предложил возвратиться назад, но [[Беннигсен, Леонтий Леонтьевич|Беннигсен]] остановил его, схватив за руку: «Как! вы завели нас сюда, а теперь хотите уйти?» Платон Зубов одним из первых ворвался в спальню. Павел, разбуженный шумом, успел спрятаться за экраном, стоявшим у кровати. «Мы погибли!» — вскричал Зубов, увидя пустую кровать. Но Беннигсен нашёл Павла и заявил ему: «Государь, вы арестованы». Павел не ответил ему, но, обратившись к Зубову, сказал: «Что вы делаете, Платон Александрович?» Тогда, рассказывает [[Коцебу, Август фон|Коцебу]], князь Зубов выступил вперёд и, сохраняя почтительный вид, сказал: «Мы пришли от имени родины просить Ваше Величество отказаться от престола, потому что на Вас находят иногда моменты умопомрачения. Неприкосновенность Вашей личности и приличное содержание гарантируются Вашим сыном и государством». С этими словами он вынул из кармана акт отречения, предлагая его подписать, но Павел стал сопротивляться. В происшедшей затем жестокой борьбе Зубов не принимал участия. Рассказывали, будто бы Платон Зубов, повернувшись спиной и барабаня по оконному стеклу, заметил только нетерпеливо: «Боже мой, как этот человек кричит! Это невыносимо!»<ref name="РБС"/>{{sfn|Кудряшов|1897}}.

О случившемся Зубов отправился известить великого князя [[Константин Павлович|Константина]]. В час ночи Зубов пьяный вошёл к нему в комнату и, грубо сдернув одеяло, сказал: «Ну, вставайте, идите к императору Александру; он вас ждёт». Так как великий князь не сразу понял, в чём дело, то Зубов потащил его за руку и поднял с постели, заставив одеться и следовать за собой<ref name="РБС"/>{{sfn|Кудряшов|1897}}. Когда рассвело, князь Зубов обратился к императрице с предложением, чтобы она переехала из Михайловского замка в Зимний дворец. Императрица в горести накинулась на него: «Чудовище! Варвар! Тигр! Это жажда власти довела вас до убийства вашего законного государя»<ref name="РБС"/>{{sfn|Кудряшов|1897}}.

Это второе дело состояло в вызове со стороны [[Жозеф де Сакс|шевалье де Сакса]], двоюродного брата казнённого [[Людовик XVI|Людовика XVI]], который он получил ещё в 1795 году. Несмотря на попытки [[Линь, Шарль-Жозеф де|принца де Линя]] уладить конфликт, дуэль эта состоялась. Во время переговоров Зубов «тихо и смиренно» навещал сотрудника посольства [[Рибопьер, Александр Иванович|Рибопьера]], который рассказывает, «как мало было твёрдости в этом любимце счастья». Правда, он шёл на поединок, но он не мог иначе поступить после полученных им от шевалье публичных оскорблений, и на поединок этот он шёл, «как слабая женщина, приговорённая к мучительной операции»<ref name="РБС"/>{{sfn|Кудряшов|1897}}. Царапина, полученная на этой дуэли, дала ему повод долгие месяцы носить руку на шёлковой перевязи, изображая из себя инвалида.

Между тем в Вену успел пробраться без паспорта из Варшавы и Гельгуд. Он, в свою очередь, стал осаждать Зубова, так что Разумовский счёл необходимым обратиться за содействием к полиции, которая принятыми мерами предупредила возможность публичной сцены, но не могла помешать широкой огласке этого факта. Решительно желая избегнуть новой дуэли, Зубов просил у императора разрешения возвратиться в Россию, но получил отказ (1 июля 1802 г.)<ref>Александр I писал: «Ваше возвращение в Россию подаст неминуемо повод думать, что вы уклоняетесь от окончательного решения дела с Гельгудом, тем более что слово ваше дано явным образом в письме вашем к нему, и которое всем сделалось известно. Я уверен, что вы сами почувствуете оное в полной мере».</ref>. Тогда Зубов бежал из Богемии под охраной австрийского полицейского чиновника, несколько раз изменяя направление своего пути и переменяя экипажи, чтобы лучше скрыть свои следы<ref name="РБС"/>{{sfn|Кудряшов|1897}}.

Обладая огромным состоянием, в последние годы жизни отдался увеличению своего богатства, входил в подряды, промышлял контрабандой, барышничал. Скаредность его дошла до крайних пределов: жил он экономно, одевался плохо. В разговоре часто употреблял без толку поговорку «так ему и надо!» В округе рассказывали, как Зубов спускался в подвалы своего замка в Янишках и, подобно [[Скупой рыцарь|скупому рыцарю]], любовался своими сокровищами (лишь серебряной монеты после него осталось свыше 20 млн руб.)<ref name="duke"/>. Седой, сгорбленный, в 50 лет Зубов казался дряхлым стариком. В последние годы его преследовала боязнь смерти. При слове «смерть» он менялся в лице, уходил в комнаты и запирался в своей спальне, не показываясь по два и по три дня; звон погребального колокола был для него невыносим<ref name="РБС"/>{{sfn|Кудряшов|1897}}.

Обширные литовские имения вокруг [[Шяуляй|Шяуляя]] (Шавли) достались в наследство потомству его брата [[Зубов, Дмитрий Александрович|Дмитрия]], кроме замка Раудан, отданного Зубовым в приданое за побочной дочерью Софьей Платоновной (1800—1880), бывшей в первом браке за бароном [[Пирх, Карл Карлович|Карлом Пирхом]], а во втором за сенатором [[Кайсаров, Пётр Сергеевич|П. С. Кайсаровым]]. Женолюбивый Зубов имел от других связей ещё нескольких побочных детей, носивших фамилию Платоновых: [[Платонов, Александр Платонович|Александр]] (1806—1894, царскосельский предводитель дворянства); Константин (1807—1889, действительный статский советник); [[Платонов, Валериан Платонович|Валериан]] (1809—1893, сенатор и тайный советник), Никанор (1814—1884). Как заботливый отец, князь Зубов позаботился обо всех и на каждого положил в банк по миллиону рублей ассигнациями<ref name="РБС"/>{{sfn|Кудряшов|1897}}.