История евреев в России: различия между версиями

[непроверенная версия][непроверенная версия]
Содержимое удалено Содержимое добавлено
→‎1905—1917: уже сказано ниже
Строка 295:
Впрочем, меры, проведенные правительством, дали евреям свободу проживания, де-факто отменив черту оседлости<ref name="puchenkov" />. К концу 1916 года насчитывалось около 350 тыс. беженцев-евреев. Сотни тысяч евреев бежали или были высланы из Польши, Западной Белоруссии, Литвы и Западной Украины и распределились во внутренних губерниях Российской империи. 15 августа 1915 года был издан циркуляр разрешавший евреям «жить в городских поселениях, за исключением столиц и местностей, находящихся в ведении министерств [[Министерство Императорского Двора|Императорского Двора]] и Военного»; таким образом, запрет на проживание евреев сохранился лишь в Москве, Петрограде, областях [[Область Войска Донского|Донского]], [[Кубанская область|Кубанского]] и [[Терская область|Терского]] казачьих войск, а также на курортах, где отдыхала царская семья. 10 августа 1915 года было опубликовано постановление Совета министров, разрешавшее евреям — участникам войны и их детям поступать в средние и высшие учебные заведения «вне конкурса и не считаясь с существующими ограничениями». В декабре 1915 года Совет министров одобрил заключение Особого совещания при министерстве юстиции о возможности зачисления евреев в присяжные поверенные на основании процентной нормы.
 
Вместе с евреями из границ черты оседлости вышли и погромы — 7 мая 1916 года произошёл погром в [[Красноярск]]е.<ref>Клейнман И. А. Первый еврейский погром в Сибири. — В кн.: Еврейская летопись. Л.; М., 1924, сб. 3, с. 124—134</ref> В сентябре [[1917 год]]а уходившие с фронта солдаты грабили еврейское имущество, однако эти погромы (наибольшее число их произошло в Киевской, [[Волынская губерния|Волынской]] и [[Подольская губерния|Подольской губерниях]]), как правило, не сопровождались убийствами<ref name="liberal"/><ref name=autogenerated3>{{ЭЕЭ|13251|Погромы}}</ref>.
 
Характеризуя положение евреев в России периода Первой мировой войны, Юрий Андреевич Живаго, герой романа «[[Доктор Живаго]]» писателя, лауреата Нобелевской премии по литературе [[Пастернак, Борис Леонидович|Бориса Пастернака]] отмечал: «''Какую чашу страданий испило в эту войну несчастное еврейское население. Её ведут как раз в черте его вынужденной осёдлости. И за изведанное, и за перенесённые страдания, поборы и разорение ему ещё вдобавок платят погромами, издевательствами и обвинением в том, что у этих людей недостаточно патриотизма. А откуда быть ему, когда у врага они пользуются всеми правами, а у нас подвергаются одним гонениям. Противоречива сама ненависть к ним, её основа. Раздражает как раз то, что должно было бы трогать и располагать. Их бедность и скученность, их слабость и неспособность отражать удары. Непонятно. Тут что-то роковое''»<ref>Пастернак Б. Л. Доктор Живаго. Часть четвёртая. Назревшие неизбежности. Раздел 11</ref>.