Лисаневич, Георгий Николаевич: различия между версиями

15 марта 1937 г. Г. Н. Лисаневич арестован как «участник белогвардейской военно-офицерской диверсионно-шпионской организации «Российский Общевоинский Союз» и как организатор контрреволюционной «Русская фашистская партия»». Обвинительный акт гласил: — в 1918 г. получил предложение от капитана [[Кроми, Фрэнсис Ньютон Аллан|Кроми]] взорвать ряд судов Балтфлота, а часть их потопить у входа в Неву у Петрограда<ref>Истинная подоплёка этого обвинения изучена и освещена в исследовании, положенном в основу книги капитана 1-го ранга Евгения Николаевича Шошкова «Наморси А. М. Щастный», материалы которой показывают, что подрыв кораблей готовился [[Троцкий, Лев Давидович|Л. Д. Троцким]] и его единомышленниками, дабы избежать их, кораблей, захвата немцами, с которыми на этот счёт имелось секретное соглашение в рамках [[Брестский мир|Брест-Литовского мирного договора]]. В целях осуществления этого плана были созданы секретные группы из офицеров, а с капитаном Ф. Н. А. Кроми на данный предмет проводились консультации. Впоследствии, после того как в настоящей операции отпала необходимость, привлечённые к её осуществлению офицеры подвергались репрессиям на протяжении долгого времени, вплоть до Великой Отечественной войны; причём им вменялось в вину стандартное, ставившее действительные причины и мотивы происходившего с ног на голову, обвинение, весьма удобное для манипуляций в борьбе со «старыми кадрами», и подразумевавшее «контрреволюционный монархический заговор» (испытанное ещё в фильтрациях поры Кронштадтского восстания и позже — [[Операция «Трест»|операции «Трест»]], и впоследствии — вымышленная «Русская фашистская партия», по причастности к которой казнены о. [[Флоренский, Павел Александрович|Павел Флоренский]] (арест — 26.II.1933, расстрел — 25.XI.1937) и тот же Г. Н. Лисаневич). Люди, в реализацию плана вовлечённые, оказывались в двусмысленном положении, обусловленном связывавшей их тайной, истинный смысл раскрытия которой (самой причастности к нему) был для них более опасен — ставка была на то, что открытие секрета могло расцениваться как предательство (не следует забывать, что уже к середине 1920-х годов шла борьба за власть, — с троцкизмом, что делало участников названного секретного плана косвенными соратниками сил, готовивших «чудовищную диверсию — уничтожение флота в колыбели революции», а связь с англичанами, незадолго перед тем — союзниками, квалифицировалось как измена родине — без срока давности — вовлечённые бессрочно уязвимы ... Именно такое обвинение и было предъявлено Г. Н. Лисаневичу в 1938 году, но уже в 1924—1925 годах по аналогичному (слово в слово) — были репрессированы и расстреляны сотни офицеров флота</ref><ref>Действительно, существовала организация, подразумевавшая привлечение морских офицеров к борьбе с большевиками; ключевые роли в ней принадлежали Ф. Кроми, [[Ковалевский, Владимир Павлович|В. П. Ковалевскому]] и [[Рейли, Сидней|С. Рейли]] (имевшему связи и в ВЧК). Одной из основных задач второй группы являлись также, помимо вербовки, интересы английской короны — уничтожение Балтийского флота (вне зависимости от принадлежности его противостоявшим политическим корпорациям; ранее им это частично удалось проделать с Черноморским флотом). Ряд источников указывает на то, что в обеих этих группах были, помимо моряков, с одной стороны — агенты ВЧК, а с другой — клевреты белых. Летом 1918 г. Кроми вошёл в контакт с сотрудниками ВЧК (из латышских стрелков), представлявшми «московское контррволюционное подполье». О ситуации того времени Г. К. Граф пишет: «Инструкции Москвы были все время двусмысленны и сбивчивы: то они говорили о переводе флота в Кронштадт, то об оставлении в Гельсингфорсе, а то — о подготовке к уничтожению. Это наводило на мысль, что на советское правительство кем-то оказывается давление. В любом случае офицеры отказались без убедительных причин топить флот». Последнее говорит о том, что, независимо от взлядоввзглядов, морские офицеры чувствовали себя не только вовлечёнными в опасную игру, но и лишёнными аргументов для защиты: безусловно, двусмысленность их положения позволяла инструментально истолковать их роль (тем более, что с изумляющим упорством Троцкий добивался оплаты «услуг» предполагаемых офицеров-подрывников, мотивируя квазигуманистической заботой об их семьях — «на случай гибели исполнителей». Следствием такого положения явилась эмиграция их значительной части, а оставшиеся в России стали заложниками идеологов и руководителей новой власти, которые всегда могли использовать этот дуализм в своих интересах — с целью манипуляций, что и произошло: преследование и казни, гонения, которым подвергались их семьи ... — большинство, вплоть до реабилитации 1990-х, были ущемлены в правах. А истории с уничтожением флота итог подводит Г. К. Граф: «Все старания Кроми ни к чему не привели. А. М. Щастный определенно заявил, что он во чтобы то ни стало переведет флот в Кронштадт. Офицерская организация тоже отказалась без явных доказательств топить свои корабли ... Вопреки заверениям англичан, что немцы обязательно заберут и используют флот, он спокойно перешел в Кронштадт ... Оказалось, что насчет его Германия не имела никаких домогательств». Вся операция, как сказано выше, явилась прелюдией большого террора на флоте, которым сопровождалась гражданская война и последовавшие за ней репрессии на флоте ..., и не только на флоте</ref>; — 19 февраля 1919 года поступил на службу в захваченную интервентами и белогвардейцами флотилию Северного Ледовитого океана, где командовал группой катеров-истребителей, присвоено звание лейтенанта (7.V.1919), — с конца 1918 по 1919 г.г. находился в армии белых в Архангельске, занимая там ответственные посты; — в 1921 и 1926 получал предложения от прибывшего из-за границы представителя монархической организации о вступлении в таковую и не сообщил соответствующим органам власти. 28 августа 1938 г. — приговорен к ВМН, 6 сентября расстрелян.