Варбанец, Наталия Васильевна: различия между версиями

После переезда А. Ахматовой на [[Улица Красной Конницы (Ленинград)|улицу Красной Конницы]] в 1953 году общение продолжалось. В записи от 12 декабря 1953 года содержится утверждение, что общаться с Анной Андреевной «становится проще», она стала свободнее держаться с Наталией Васильевной. Сама она писала, что, вероятно, Ахматова убедилась, что «я вполне порядочна, то есть не спелтницасплетница, не вымогательница мелких подарков…». В тот раз происходилопроходило чтение новых переводов из [[Цюй Юань|Цюй Юаня]] и разговор об [[Казакевич, Эммануил Генрихович|Э. Казакевиче]]. Далее зашёл Глеб Русецкий — тогдашний супруг Варбанец, — и разговор переключился на рисунки [[Модильяни, Амедео|А. Модильяни]], изображавшие А. Ахматову. Встречи тогда продолжились 30 декабря и 4 января следующего, 1954 года (при этом присутствовал [[Баталов, Алексей Владимирович|Алёша Баталов]]){{sfn|Гумилёв|2005|с=31—33|loc=Козырева М., Позднякова Т. «Сладко ль ужинал, падишах?»}}. В ноябре 1954 года Анна Андреевна написала сыну в лагерь, прося «написать вежливое письмо Наталье Васильевне», утверждая, что «она мало изменилась, всё такая же {{comment|дева-роза|Аллюзия к фрагменту А. С. Пушкина «О дева-роза, я в оковах».}}»; в дальнейшем это именование сделалось постоянным. Неприязненного своего отношения Ахматова даже не пыталась скрывать. В результате в 1955 году Наталия Варбанец крайне редко виделась с Анной Ахматовой, отчасти, из-за почти постоянного пребывания поэта в Москве; после улучшения материального положения, она менее зависела от помощи Наталии Васильевны. В дневнике отмечено нарастающее отчуждение: «Анна Андреевна протягивала, здороваясь, руку отстраняющим жестом»{{sfn|Гумилёв|2005|с=37—38|loc=Козырева М., Позднякова Т. «Сладко ль ужинал, падишах?»}}.