Лопухин, Степан Васильевич: различия между версиями

Но у Лопухина сыскались более сильные покровители, нежели кольские жители; возможно, это были родственники жены — Балки и [[Монсы]]. В декабре следующего 1723 года Лопухин уже в [[Москва|Москве]] и пишет [[Монс, Виллим Иванович|Вилиму Монсу]] письмо с просьбой ходатайствовать за родных. Ещё более ожил он со времени вступления на престол [[Екатерина I|Екатерины І]], когда для Балков и их родственников настали лучшие времена. Вступление на престол [[Пётр II|Петра II]] было расцветом их благополучия: указом [[Верховный тайный совет|Верховного Тайного Совета]] от 21 июля 1727 года Лопухин был возвращён из ссылки, взят ко двору и уже в ноябре упоминается [[камергер]]ом. 10 ноября 1727 года ему пожалован был в Москве дом, бывший доктора Бидло, 19 мая 1728 года ему дарят отписную у [[Меншиков, Александр Данилович|Меншикова]] [[Гуслицкая волость|Гуслицкую волость]] в [[Московский уезд|Московском уезде]]. Особенно милостиво относился к нему князь [[Долгоруков, Иван Алексеевич| И. А. Долгорукий]], из уважения к нему даже сдерживавший свой необузданный нрав: Долгорукий имел обыкновение издеваться над мужем своей возлюбленной князем [[Трубецкой, Никита Юрьевич|Н. Ю. Трубецким]] и избивать его. Однажды у него же на дому «по исполнении многих над ним ругательств, хотел наконец его выкинуть в окошко и если бы Степан Васильевич сему не воспрепятствовал, то бы сие исполнено было». Свойство с императором и многими знатными при дворе персонами, принадлежность к господствующей правительственной партии и милость фаворита делали С. Лопухина очень влиятельным человеком, но вряд ли многие были им облагодетельствованы. Говорили, по крайней мере, и о нём и о его родственниках плохо. Княгиню [[Волконская, Аграфена Петровна|Аграфену Петровну Волконскую]], в девичестве [[Бестужевы|Бестужеву]], предупреждали «беречься Степановой Лопухина сестры, которая старицею (в [[Девичий монастырь|Девичьем монастыре]]), чем бы Вас не повредила, понеже они (Лопухины) люди добрые и очень всем известны по своей совести бездельной». Старый [[Бестужев, Пётр Михайлович|П. Бестужев]] писал дочери: «Степан Лопухин, как был Вам неприятен, так и мне делал обиды и затевал на меня»… Это отзывы людей, искавших их милостей и внимания, хотя и не принадлежавших к их партии. Хорошего о них не было слышно ничего: счастье не делало их лучшими, а перемены их озлобляли. Смерть императора Петра II была для всех Лопухиных тяжелым ударом: началась борьба партий, и среди них влияние родственников покойного царя имело некоторое значение. Позже об этом времени Лопухин вспоминал:{{начало цитаты}}Когда государь император Петр II скончался, тогда меня, призвав, фельдмаршал князь [[Голицын, Михаил Михайлович|Голицын ]], князь [[Голицын, Дмитрий Михайлович (1665)|Димитрий Голицын]] да фельдмаршал князь [[Долгоруков, Василий Владимирович|Долгорукий]] спрашивали, не подписывал ли Его Величество какой [[Духовная|духовной]]. И я сказал: «не видал», и притом они имели рассуждение, кого выбирать на престол. И сперва говорили о царице [[Лопухина, Евдокия Фёдоровна|Евдокии Федоровне]], что она уже стара; потом о царевнах [[Екатерина Иоанновна|Екатерине]] и [[Прасковья Иоанновна|Прасковье]], что их нельзя, сказав некоторые слова непристойные. Потом о Её Величестве (говорено в царствование [[Елизавета Петровна|Елизаветы Петровны]]) молвил из них помянутый фельдмаршал князь Долгоруков, что Её Величество в такое время (до брака) родилась и за тем и за другим, сказав ещё некоторые непристойные слова, выбрать нельзя. И потом положили намерение к выбору на императрицу [[Анна Иоанновна|Анну Иоанновну]].{{конец цитаты|источник=}} Лопухин умолчал о том, что было советовано и говорено им, но, надо думать, его мнение не шло вразрез с тем, что решили «[[Верховный тайный совет|верховники]]». В дальнейшем его поведение шло по тому же направлению, какого придерживались [[Ягужинский, Павел Иванович|Ягужинский]], [[Левенвольде, Рейнгольд Густав|Левенвольде]] и т. п., то есть прямое и непрямое содействие самодержавным стремлениям Анны Иоанновны. Нерешительность Лопухина в это время лишила его возможности занять при новой императрице хотя бы приблизительно такое положение, как при Петре II, но зато его жена действовала энергичнее. Злые языки уверяли, что она с ведома и даже одобрения мужа стала возлюбленной Левенвольде и, в качестве преданной ему особы, ревностно интриговала в пользу самодержавства Анны. Вот почему Лопухина была награждена больше мужа — он так и остался при дворе действительным камергером. В виде милости в 1733 году императрица разрешила ему не платить пожилых денег за беглых людей по Гуслицкой волости. Бόльшие успехи ожидали его впереди в связи с усилением влияния [[Остерман, Андрей Иванович|Остермана]] и Левенвольде. 11 сентября 1740 года [[Правительствующий сенат|Сенат]] предложил, а императрица утвердила определение в [[кригскомиссар]]ы по морскому ведомству С. Лопухина. 3 октября определено ему в ранге [[вице-адмирал]]а присутствовать в [[Адмиралтейств-коллегия|адмиралтейской коллегии]]. При праздновании мира с турками награждён «знатною денежною суммою». Позже он был в числе лиц, интриговавших против [[Бирон, Эрнст Иоганн|Бирона]]. Особенно «утвердился он в таких расположениях» во время правительства императора Иоанна. Это время было особенно благоприятно для всей семьи С. Лопухина. Между прочим, он в это время был произведен в [[генерал-лейтенант]]ы, получил [[Орден Святого Александра Невского|орден св. Александра Невского]] и в качестве верного слуги участвовал в генералитетской комиссии из восьми членов, которая судила Бирона с Бестужевым и приговорила их к четвертованию (8-го апреля 1741 года). Присутствие в этой комиссии Лопухина стоит в некотором противоречии с его прошлой приязнью к Бирону и постоянной близостью к Левенвольде, но надо думать, что в этом случае он поступал по примеру многих деятелей того века, то есть, спасаясь сам, безраздельно переходил на сторону врагов и судил бывшего благодетеля и друга. Неискренность его была очевидна и современникам и вскоре была закреплена в судебном процессе. 25 ноября 1741 года пало правительство [[Анна Леопольдовна| Анны Леопольдовны]]. Министры и вельможи её двора были арестованы в ночь переворота. С. Лопухин был в числе их. 24 декабря 1741 года под угрозой смертной казни его допросили единовременно со Стрешневым и Хрущевым. У Лопухина допытывались, отчего у него была такая крайняя конфиденция с Левенвольде и другими немцами этой партии, какие они имели рассуждения с целью утвердить престол за потомками Анны Леопольдовны и её саму сделать императрицей. Что делалось им и его соумышленниками для того, чтобы отлучить Елизавету Петровну от престола и сослать, кто был у Лопухина при дворе Елизаветы для разведывания. Лопухин отрицал свою причастность к каким бы то ни было противным интересам Елизаветы Петровны замыслам и рассуждениям, а о конфиденции с Левенвольде говорил, как о приятельстве и дружбе. На последний же вопрос: «чрез кого ты и для чего исходатайствовал великие деревни на имя жены твоей, ведая, что она никаких заслуг государству не оказала, и что ты кому за то дал?» Лопухин ответил: «Ничего никому не давал, но понеже принцесса Анна говорила, что понеже его жена матушке её в Мекленбурге служила, то оная её государыня матушка приказывала ей жену его наградить, и потому жена его в той надежде подала о деревнях челобитную ей, принцессе, самой, по которой, как он слышал, докладывал граф [[Головкин, Гавриил Иванович|Головкин]], и так те деревни пожалованы». Лопухин пробыл несколько месяцев под караулом, а затем отправлен был в Москву. 16 января 1742 года последовала Высочайшая сентенция относительно суда над Остерманом, Головкиным и прочими, и в тот же день объявлен был указ, ликвидирующий многих из деятелей предыдущего царствования. Первым в нём стоит назначение флота генерал-кригскомиссара генерал-лейтенанта С. Лопухина — губернатором в [[Архангельск]]. Он отлично сообразил, как ему надо отнестись к этому назначению, и 29-го января подал прошение об отставке по болезни. Она была ему дана без обычного в таких случаях повышения в чине.