Этнонимы русских: различия между версиями

Несмотря на то, что современная субстантивированная форма этнонима ''русский'' является достаточно уникальной для современного русского литературного языка (что порождает разные наивные псевдолингвистические толки{{sfn|Трубачёв|2005|с=226—237}}), она, тем не менее, берёт своё начало в очень распространённой в древне- и старорусском языке традиции обозначать народы через двусоставное сочетание: прилагательное на -''ский'' + люди, человек. В большом количестве документов XVI—XVII вв. и многим ранее встречаются не только такие привычные сочетания, как ''русские люди'', но и ''польские'', ''литовские'', ''немецкие'' (немецкие или шведские), ''крымские'', ''татарские'', ''турские'' (то есть турецкие), ''французские'' и ''нерлянские'' (то есть нидерландские) люди вместо современных существительных-этнонимов ''поляки'', ''литовцы'', ''немцы'', ''шведы'', ''крымцы'', ''татары'', ''турки''. Вторая часть словосочетания не ограничивалась только словами ''люди'' или ''человек'' — вместо них могли использоваться более конкретные обозначения: цари, князья, бояре, послы, полоняники (то есть пленники), крестьяне, холопы, воры и пр. Однако само по себе слово ''русский'' без второго компонента встречается очень редко. Например, в [[Соборное уложение 1649 года|Соборном уложении 1649 года]] более 35 раз встречаются сочетания ''русские люди'' и ''русский человек'', однако просто ''русские'' — всего лишь два раза (Глава XX, параграф 69).

Для иностранных же этносов двухкомпонентные этнонимы стали редкими (исключая поэтическое употребление сочетаний со вторым элементом «народ»: ''польский народ'', ''немецкий народ'' и т. п.), при этом ни в одном случае не произошла субстантивация, а основной формой стали выступать лишь этнонимы-существительные. К [[XVIII век]]у этноним ''русские'' стал вполне обычным. В переписке [[Петр I|Петровской эпохи]] уже явно встречается субстантивированная форма, так же, как и в произведениях писателей первой половины XVIII века, например, [[Тредьяковский, Лев Васильевич|Тредиаковского]] или [[Татищев, Василий Никитич|Татищева]]. Однако на протяжении почти двух столетий (с начала XVII века — времени первого появления ''россов'', — вплоть до начала XIX века) ей приходилось «соперничать» с псевдоклассическими ''россами'' и ''россиянами'' (см. ниже). Под влиянием ложноклассицизма Ломоносов во всех своих трудах употребляет только существительное ''россияне'' и прилагательное ''российский''.

Схожий процесс произошёл и в [[Немецкий язык|немецком языке]]. Наряду с возникшим ещё в [[Древневерхненемецкий язык|древненемецкую эпоху]] сочетаниямсочетанием ''Diutschiu liute'' «люди, народ», ''Diutschi man'' «человек» в [[Средние века|Средневековье]] широко употребляется субстантивированное прилагательное ''die diutisken, tiutsche'' «немцы»<ref name="filicheva">

}}</ref>. Свой язык [[немцы]] называют ''diutsche'' (f), ''diutsch, tiutsch'' (n) и противопоставляют языку других народов (сравните: «русский язык» и «в, на русском»)<ref name="filicheva"/>. Так же, как и в русском, субстантивация в немецком слабо распространяется на другие народы (''russisch'', но ''Russe''; ''italienisch'', но ''Italiener''; ''französisch'', но ''Franzose'' и т. д.)