Мана (магия): различия между версиями

Маррет и его последователи считали эту оппозицию не содержанием мифологически-религиозного сознания, а изначальной его формой. Таким образом, «табу» и «мана» возводились в ранг первоначальных категорий мифологически-религиозного сознания.

 

 

В поддержку взглядам Элиаде можно привести понимание смысла понятия «мана», которое немецкий философ и неокантианец Э. [[Кассирер, Эрнст|Кассирер]] изложил в работе [[Философия символических форм|«Философия символических форм» (1923)]]. В ходе развития темы о природе мифологического сознания Кассирер также обсуждает проблему оппозиции «табу-мана». Исходные предположения о «мане», как «элементарной мысли» мифологии и религии, философ также как и Элиаде подвергает сомнению. В том же свете представляется соответственно и сама оппозиция и её определение в качестве «изначального пласта мифологически-религиозного сознания» или «одного из первичных конституирующих условий». Поворот в понимании «маны» Кассирер связывает с признанием того, что невозможно дать чёткое определение этому понятию, — в силу неоднократного дополнения и расширения понятия новыми характеристиками появились противоречия в самом определении. Поэтому философ даёт новую дефиницию — «Акцент, который магически-мифологическое сознание придаёт предметам». Для понимания этого «акцента» важно понимание разделения на сакральное и профанное, как отмеченного и неотмеченного соответственно. Вернёмся к мифологиискому сознанию. Его основное отличие состоит в том, что объект не находиться в его «власти», а наоборот присутствует «охваченность предметом», тем, что выпадет из «повседневного ряда обычного эмпирического бытия». Но для того, чтобы эта «охваченность» состоялась, предмету необходимо попасть в «мифологически-религиозное поле зрения» и возбудить «мифологический интерес». Следовательно, возвращаясь к понятию «мана», тот «акцент», которым она является суть то мифологически значимое, что возбуждает мифологический интерес.