Спартано-тегейские войны
Спартано-тегейские войны — вооруженный конфликт между Спартой и аркадским городом Тегеей.
| Спартано-тегейские войны | |||
|---|---|---|---|
| Дата | Первая половина VI века до н. э. | ||
| Место | Тегеатида | ||
| Итог | Победа Спарты | ||
| Противники | |||
|
|
|||
|
|
|||
Спартанская экспансия править
Для архаической Спарты Аркадия была вторым по степени угрозы противником после Аргоса. Аркадцы были союзниками мессенцев в Первой и Второй Мессенских войнах и охотно предоставляли убежище мессенским изгнанникам[1][2][3].
Географическое положение Аркадии, через которую шла дорога на север Пелопоннеса, и которая могла стать или плацдармом для нападения на Спарту, или буфером, прикрывающим от агрессии, делало контроль над ней исключительно важным[3].
Основным врагом спартанцев среди аркадских общин была Тегея, земли которой непосредственно граничили с Лаконией и Аргосом. Павсаний относит начало спартано-тегейских войн ко временам полулегендарного царя Харилая (1-я половина VIII века до н. э.)[4], но в решающую стадию конфликт вступил в начале VI века до н. э., когда Спарта начала оправляться от последствий разгрома при Гисиях и смогла возобновить свою экспансию.
По словам Геродота, «при спартанских царях Леонте и Гегесикле лакедемоняне побеждали во всех других войнах, но только в одной войне с тегейцами терпели поражение»[5]. Что это за другие войны, не совсем ясно, так как в источниках есть сведения только об экспедиции в Элиду. Также Геродот пишет, что «в прежних войнах с тегейцами лакедемоняне постоянно терпели неудачи»[6], вплоть до середины VI века до н. э.
«Кандальная битва» править
В правление Леонта и Гегесикла (примерно в 590—560 до н. э.), поправив своё экономическое положение и «убедившись в превосходстве над аркадцами, лакедемоняне вопросили дельфийский оракул: могут ли они завоевать всю Аркадскую землю»[7].
Пифия, по своему обыкновению, изрекла двусмысленное пророчество:
| Ἡρόδοτος. Α, 66 |
Перевод Г. А. Стратановского |
|---|---|
|
Ἀρκαδίην μ᾽ αἰτεῖς· μέγα μ᾽ αἰτεῖς· οὐ τοι δώσω. |
Просишь Аркадию всю? Не дам тебе: многого хочешь! |
Истолковав ответ в благоприятном для себя смысле, спартанцы двинулись в поход на Тегею, взяв с собой в достаточном количестве оковы, в которые рассчитывали заковать порабощенное население[7].
Исследователи полагают, что они собирались действовать по мессенскому образцу: обратить тегейцев в илотов, а их землю (Тегеатиду) разделить на клеры[8]. Характеристика местного населения как «желудоедов» (βαλανηφάγοι) указывает на распространенное в древности представление об аркадцах, как полудиком племени пастухов, занимавшемся, в основном, разведением овец и свиней[9].
Спартанцы были наголову разбиты, а на пленных тегейцы надели те самые оковы, которые они привезли с собой. По словам Геродота, эти кандалы и в его время висели в Тегее в храме Афины Алеи, а Павсаний пишет, что даже к его временам их еще не съела ржавчина. В этих цепях пленники отмеряли веревкой и вскапывали Тегейскую долину во исполнение пророчества[7].
По мнению исследователей, такое истолкование оракула, выглядящее как насмешка, явно надуманное и призвано хоть как-то оправдать несоответствие предсказания с тем, что произошло в действительности[10].
Магия и политика править
В правление Анаксандрида II и Аристона спартанцы все-таки взяли верх над тегейцами, но об обстоятельствах этой победы источники сообщают лишь легендарные сведения[6].
Потерпев еще несколько поражений, спартанцы снова обратились за советом к оракулу, и тот ответил, что надо найти останки Ореста и перенести их в Спарту[6]. Не сумев отыскать гробницу героя, спартанцы снова сделали запрос в Дельфы и пифия дала разъяснение:
| Ἡρόδοτος. Α, 67 |
Перевод Г. А. Стратановского |
|---|---|
|
Ἔστι τις Ἀρκαδίης Τεγέη λευρῷ ἐνὶ χώρῳ, |
Есть в Аркадии град Тегея на низкой равнине. |
Это сужало круг поисков, но точное место оставалось неясным, пока спартанцу Лиху, принадлежавшему к загадочному «особому элитному подразделению»[11] агатоергов[K 1], и находившемуся в Тегее во время перемирия, не удалось случайно узнать, что некий кузнец, выкапывая колодец, наткнулся на захоронение человека семи локтей ростом. Лих сообразил, что только древний герой мог достигать такой невероятной величины[12].
Рассудил же Лих вот как: рассматривая два раздуваемых меха кузнеца, он решил, что это ветры, о которых говорил оракул; наковальня же и молот — это удар и ответный удар, а беда, возлежащая на беде, — выковываемое железо (это потому, думал он, что железо изобретено на беду человеку).
— Геродот. I, 68
Чтобы помочь Лиху втереться в доверие к кузнецу, спартанское правительство обвинило его в измене; явившись беглецом в Тегею, он арендовал двор кузни, тайком выкопал кости и перевез их в Спарту[12].
С этого времени и всякий раз, когда дело доходило до столкновения, лакедемоняне неизменно оказывались гораздо сильнее [тегейцев]. И они покорили, таким образом, уже бо́льшую часть Пелопоннеса.
— Геродот. I, 68
Эта история настолько мифологизирована, что в ней трудно найти рациональное зерно, за исключением того, что обретение священных останков (или его инсценировка) могло произвести психологический эффект на обе стороны конфликта, так как их обладатель, по представлениям архаической эпохи, становился законным наследником древних ахейских правителей[13][11]. Сходным образом Писистрат использовал для установления своей второй тирании женщину, изображавшую богиню Афину.
Союзный договор править
Ни о какой решительной победе спартанцев источники не сообщают, от планов завоевания вражеской территории им пришлось отказаться и перейти к более гибкой практике заключения неравноправных договоров, первым примером которых служит союз с побежденной Тегеей, который историки относят примерно к 550 до н. э.[14]
По этому договору Тегея обязывалась не принимать мессенских беглецов, помогать Спарте в случае восстания илотов, признавать её руководство в совместных военных операциях, а Спарта, в свою очередь, гарантировала союзнику защиту. Этот договор стал первым шагом к образованию Пелопоннесского союза и образцом для соглашений с другими государствами, вошедшими в эту лигу[15].
Известный специалист по спартанской истории Пол Картледж остроумно заметил, что Тегея «была подчинена благодаря комбинации магии, военной силы и дипломатии»[16].
В дальнейшем в военных конфликтах Тегея вплоть до разгрома спартанцев при Левктрах сохраняла верность Спарте, и её войска среди контингентов Пелопоннесского союза считались лучшими после собственно спартанских.
Комментарии править
- ↑ По словам Геродота, единственного автора, сообщающего об этой службе, состоявшей из отставников элитного подразделения всадников, агатоерги выполняли специальные посольские задания за границей (Печатнова, с. 131)
Примечания править
- ↑ Полибий. IV. 33, 1—6
- ↑ Павсаний. IV. 14, 1
- ↑ 1 2 Печатнова, 2001, с. 124.
- ↑ Павсаний. III. 7, 3
- ↑ Геродот. I, 65
- ↑ 1 2 3 Геродот. I, 67
- ↑ 1 2 3 Геродот. I, 66
- ↑ Печатнова, 2001, с. 124—125.
- ↑ Печатнова, 2001, с. 125.
- ↑ Кулишова, 2001, с. 207.
- ↑ 1 2 Печатнова, 2001, с. 131.
- ↑ 1 2 Геродот. I, 68
- ↑ Кулишова, 2001, с. 208.
- ↑ Печатнова, 2001, с. 126.
- ↑ Печатнова, 2001, с. 126—128.
- ↑ Cartledge, 1979, с. 139.
Литература править
- Cartledge P. Sparta and Lakonia: A Regional History 1300-362 BC. — London — Boston — Henley: Routledge and Kegan Paul, 1979.
- Кулишова О. В. Дельфийский оракул в системе античных межгосударственных отношений (VII—V вв. до н. э.). — СПб.: Гуманитарная Академия, 2001. — ISBN 5-93762-009-7.
- Печатнова Л. Г. История Спарты (период архаики и классики). — СПб.: Гуманитарная Академия, 2001. — ISBN 5-93762-008-9.