Википедия

Карабахские армяне

Карабахские армяне (арм. ԱրցախաՀայեր [арцахаайэр], Արցախցիներ [арцахцынэр] ղարաբաղցիներ [харабахцынэр]), — армянский этнос, говорящий на карабахском диалекте. Они населяют регионы Тавушской и Сюникской областей, а также жили в бывшем родном Нагорном Карабахе до исхода армян.

Карабахские армяне
Современное самоназвание арм. ԱրցախաՀայեր [арцахаайэр], Արցախցիներ [арцахцынэр], ղարաբաղցիներ [харабахцынэр] ,
Численность 1млн[источник?]
Расселение

 Армения

 Азербайджан
Язык Карабахский диалект (Восточноармянский язык)
Религия  Армянская апостольская церковь
Входит в армяне
Происхождение армяне, агваны[1][2][3]

История этноса

править
См. также: История Нагорного Карабаха

Современные армянские историки, ссылаясь на древнеармянского историка Мовсеса Хоренаци, сообщавшего, что область Утик составляла часть Армянского царства Ервандидов в конце правления Ерванда IV (ок. 200 г. до н. э.)[4][5], датируют начало арменизации Карабаха IV веком до н. э.[6][7][8][9][10] Возможность существования этой точки зрения допускал Р. Хьюсен, отмечая, что данные территории, вероятно, входили в состав Ервандидской Армении[11]. В более ранней работе Р. Хьюсен датировал частичную арменизацию автохтонного населения Арцаха и Утика периодом вхождения этих регионов в Великую Армению после завоевания их во II в. до н. э. армянским царём Арташесом I. По его мнению, нет оснований полагать, что правобережье Куры, завоёванное Арташесом, на тот момент являлось армянским, а ссылаться на Хоренаци по вопросам древней истории следует с большой осторожностью[12]. Французский историк-кавказовед Жан-Пьер Маэ называет IV век до н. э. датой начала арменизации правобережья Куры[13].

Великая Армения в период правления династии Ервандуни (IV—II век до н. э.) по версии Р. Хьюсена[14]

О границах Ервандидской Армении (IV—III века до. н. э.) существуют разные точки зрения. Ряд западных авторов ограничивает восточные пределы Армении до II в. до н. э. долиной Аракса и озером Севан[15][16]. Русский востоковед В. Ф. Минорский характеризовал территории к югу от Куры как занятые племенами кавказско-албанского происхождения, но захваченные армянами и арменизированные; эти территории вернулись под власть албанских правителей лишь после раздела Армении между Византией и Персией в 387 году[17].

Советские востоковеды также придерживались более поздней датировки процесса арменизации правобережья Куры, относя его к периоду Великой Армении. С. Т. Еремян, датировавший вхождение правобережья Куры в состав Великой Армении II веком до н. э., считал, что местное население было арменизировано к IV—VI векам н. э.[18] и что во время присоединения области к Кавказской Албании население Арцаха уже было полностью армянским[19]. По мнению К. В. Тревер, правобережье Куры, где обитали шаки, утии и гаргары-албаны, было захвачено Арташесом I во II веке до н. э.,[20] а в VII веке Арцах и большая часть Утика были уже арменизированы[21]. А. П. Новосельцев полагал, что часть местного разноплеменного населения в приграничных с Албанией районах Армении была арменизированна в эпоху поздней античности, в период политической гегемонии Армении до её раздела в 387 году[22]. Особо активными для этого процесса Новосельцев считает VII—IX века[23].

Карабахских армян было государство Хаченское княжество. С 9 по 17 века оно было целым и ещё 1 век оно было разделено на 5 меликств. После смерти Надир-шаха в 1747 и ослабление центральной власти привели к распаду империи на более или менее самостоятельные государственные образования — ханства. В частности, в этот период на территории Чухур-Саада возникла Карабахское ханство. С образованием ханства усилилась миграция тюркских племен в Карабах и, наоборот, эмиграция из него армян. В самом центре бывшего армянского меликства Варанда появился крупный анклав со смешанным армяно-тюркским населением — город Шуши

Переселение армян в Россию

После присоединения Карабахского ханства к России многие местные мусульмане эмигрировали в Персию. В 1828 году в Карабах было переселено 200[24]—700 армянских семей[25], при этом 300 семей вернулось обратно, а значительная часть оставшихся погибла от эпидемии чумы. В Нагорном Карабахе (бывший Мардакертский район, нынешний Агдеринский район) переселенцы из иранского города Мараги основали село того же названия[26].

Религиозные представления

править

Среди карабахских армян было распространено слабое распространение почитания христианских святых. Подавляющее количество мест богомолья или совершенно не носит названий, связанных с определенными лицами, или носит название чисто местных святых: Хондик около с. Аветараноц, Сарибек около с. Дашушен, девы Ехиша кус в селе Чартар и др.

Во всяком случае, из-под христианской оболочки еще сильно выступают в Нагорном Карабахе отдельные частицы языческого ядра, всех стадий исторического развития. Поклонение домашнему очагу, совершение обрядов свадебных и крестильных у туруна, поклонение горным вершинам, отдельным скалам, рощам, деревьям, родникам и могилам, всем этим священным местам, которыми так богаты окрестности всех карабахских деревень, едва ли можно отнести к пережиткам специально авестических верований и следует возвести их к другим первоисточникам, чисто местным. Однако, обычай закрывать дверь при выносе покойника из дома, пробивая ее тремя ударами гроба или погребальных носилок, можно считать идущим от близких к зороастрийским традициям. Нельзя было осквернять воду и огонь, грешно было плевать в воду или в огонь, грешно гасить огонь дуновением: гасили пламя свечи или светильники зажимом пальцев или металлической иглой, огонь же посыпали золой. Еще лет 40 тому назад, когда Ерванд Лалаян собирал материалы для этнографического описания Варанды, там можно было встретить стариков, поклонявшихся солнцу, луне и небесным светилам — источникам света. В настоящее время этих обрядов уже нет, пережитки однако остались.

Недалеко от с. Вагухас в долине р. Тартар, на вершине горы Ходжахурд стоят две часовеньки, носящие название Вахи, совершенно сходное с армянским именем бога грозы и молнии Вахагн. Если в засуху полить одну часовню водой — польет дождь; если же на другой зажечь огонь в дождливый день — взойдет солнышко. Безусловно, эта вершина (2402 м) была посвящена почитанию солнца. Наряду с такими формами поклонения солнцу и свету, в Нагорном Карабахе в еще большей мере продолжал жить в народе страх перед тьмой, наступающей после заката солнца, перед ночью, когда выползают отовсюду кашк-ер — злые духи. Этот страх привел к запрету некоторых видов работы после заката солнца.

Вообще многие из характерных верований и связанные с ними обычаи в Нагорном Карабахе, совпадая в подробностях с горскими, указывают на местное их происхождение, другие — праздник Вартэвур (Преображение) ведут нас к хеттам. Однако наличные материалы еще настолько не полны, что многие вопросы сравнительной этнографии в связи с их эволюцией у нас могут только быть намечаемы, но не разрешаемы категорически.

Горные вершины

править

В такой стране, как Нагорный Карабах, где горный рельеф не перемеживается с каким-либо значительным пространством равнинного характера, поклонение горным вершинам естественно выступает на первое место. Нет ни одной более или менее высокой горы, на вершине которой не было бы святыни — "сурб" или хач — последнее слово в Нагорном Карабахе употребляется реже. Сурб — буквально «святое». Хач хотя на церковном языке и означает крест, в народном представлении имеет значение места, где божественные силы особенно охотно готовы выслушать и исполнить молитву человека. К таким вершинам относятся прежде всего Мрав на севере, Дизапайт на юге и оба Кирса в центральной части, привлекавшие богомольцев из самых отдаленных частей Арцаха. Вершина Мрава поднимается на хребте того же имени между Джрабердом и Гюлистаном. По двум опасным и круто извивающимся тропинкам люди взбирались среди трав и цветов к голым скалам, торчащим на самой вершине, чтобы там приложиться к маленькому белому хачкару, стоящему на небольшой площадке, обложенной по краям громадными камнями, ограждающими людей от падения. У одного из входов на эту площадку, в неглубоком колодце, они находили в самую жаркую летнюю пору снег и холодную воду.

Рощи

править

Рощи считались священными и неприкосновенными. Ветви их были увенчаны лоскуточками от платьев женщин, которые вместе с этими лоскутьями рассчитывали оставить тут свои болезни и несчастья. Иногда дерево обматывалось ниткой — кыныч-кармур. Тут почитание горных вершин тесно сплеталось с почитанием деревьев. Проезжая или проходя мимо святой рощи, карабахец благочестиво снимал шапку и осенял себя крестом, а в известные дни здесь собиралась молиться масса народу. Прежде никто не осмеливался сорвать здесь лист, срезать ветку или же унести упавшие с дерева сучья: такого святотатца согласно повериям постигала или болезнь в виде паралича той или иной части тела, или несчастье в семье и неудача в делах. Рассказывают, что один, сорвавший ветку с дерева у святыни Сарибека (около Шуши, под с. Дашушен), сорок лет был пригвожден к постели. Кроме рощ, имеются и отдельно стоящие деревья — великаны, сурны. Около с. Гадрут, у родника Хор-Ахбюр, стоит священный гигантский чинар, более четырех саженей в окружности. Упавшие с него сучья валялись под ним, и никто их не трогал.

Родники

править

Благодаря народному суеверию, многие родники спасены от усыхания, потому что в большинстве случаев священные рощи затеняют места, где из-под земли выбивается вода. Почитание воды, вызывающее запрет осквернять ее плевком или другим способом, превращается в поклонение. Имеется ряд родников, которым предписывалась чудесная сила исцеления от разных недугов и которые стали местом поклонения. Одни «излечивали» от чесотки (у с. Xюнот), другие от малярии и экземы (у с. Аветараноц, «Воске хач» у с. Гиши), третьи — от болезни глаз (родник «Ехин-Ахбюр» у с. Кусалат).

Нахатак

править

Ко всем этим горным вершинам, священным камням (а их также много в Нагорном Карабахе), рощам, отдельно стоящим деревьям и родникам народ одинаково применяет слово сурп или реже хач. На вопрос, чем ознаменованы эти места, в большинстве случаев получаешь неопределенный ответ: «Ну, святое место и только». Редко когда с ними соединяется какое-либо сбивчивое предание. Или просто прибавляют: «Нахатаки тэха» — место мученика. Например, у с. Кызкала — Большой и Малый нахатак; у с. Пирджамал — Коба, а по соседству, у с. Нахичеваник — Ч'гнаворци (Мученица), у предыдущего села погибли за веру два брата — Пир и Джамал, а у последнего — их сестра; у с. Нор Кятук — Спитакхол и Зинавор; у с. Дрнаваз — Ахин Нахатак; у с. Птрецик (Бадара) — Цэра Нахатак; у с. Ванк — Хыкэхан; у с. Атерк — Астхаблур; у с. Оратах — просто Ныхатак и т. д. Нахатак (ныхатак) — это погибший за веру человек или павший в бою без причащения воин (в Кохаке, Мецшене), или человек, пораженный молнией. Большинство сурб-ов или не носят никаких признаков прикосновения христианства, или это выражается грубым изображением креста на камне, и в некоторых случаях возведением маленьких алтарей. Один из таких алтарей, сравнительно недавней постройки, но придерживающейся общепринятой архитектуры, возвышается на гребне выступа откоса, спускающегося к речке Вагуас из-под Цорской крепости (у сел Tax и Ванк, около Гадрута).

Очаги

править

К местам поклонения относятся, наконец, и очаги — оджах. Почти в каждой деревне можно встретить иногда полуразрушенный карадам, от которого сохранились только стены, или еще жилой карадам, где помещается очаг, считавшийся священным для данного селения. Иногда в деревне таких очагов бывало несколько. В отличие от сурбов очаги носят родовые названия: в с. Кусапат имеются очаги Эрицанц и Веданц; в с. Чартар — Мирзабеканц, Тохцонц, Ходжанц; в с. Вагуас — Дилкянц; в с. Аветараноц — Меликанц; в с. Цоватех — Бгеранц; в с. Херхер — Чалунц; в с. Сарушен — Кеханц; в с. Пинги — Деранц и т. д. Во всех этих случаях фамильные названия употреблены в род. падеже множественного числа — Эрицянов, Ведянов и т. д. Эти фамилии основателей деревень (Эрицанц, Веданц, двух из двенадцати родов, основавших Кусапат) или родов, поселившихся здесь позже (Мирзабекяны из с. Мегри, Тохецяны — из с. Тох, Ходжяны — из Гандзасара), но выделявшихся своим благосостоянием и достатком, или домов, отличавшихся древностью происхождения и знатностью (Ходжяны — из рода меликов Гасан-Джалалянов, Бгеряны — из рода Мелик-Парсаданянов, Меликяны — из рода Шахназарянов), или семейств, дававших из поколения в поколение сельских старшин (Кохяны) и священников (Деряны). В Нагорном Карабахе, как и во многих других уголках мира, очаг дома считался символом семейной спайки[27].

Некоторые традиции и система верований, бытующие у удин и карабахских армян схожи. Одна из них — традиция поклонения «оджахам» — святым местам за пределами села, которые увязываются с христианским культом. Одна из них — традиция поклонения «оджахам» — святым местам за пределами села, которые увязываются с христианским культом (священная роща при церкви Св. Елисея, «оджах» Св. Георгия, «Кемрат оджах», «Чотари оджах», «Яловлитяпин оджах», «Булун оджах»; их связь с огнем, кроме этимологии названия, проявляется в форме — груда камней со свечой). Фактически сакральная роль «оъаь» выше, чем у церкви[28].

Ритуальный каннибализм

править

«Голова трупа была отделена от туловища и лежала с наклоном набок. Одежда была разрезана. Грудь вскрыта, сердца не было. Живот тоже был вскрыт, и печени не нашли. Нижняя губа у отрезанной головы была как-то странно опущена. Это было какое-то подобие улыбки на этом покрытом синими, почти черными пятнами, с рыжей бородкой лице. Голова точно смеялась над всеми нами. Никто не проронил ни слова….»

И тут учитель рассказал врачу такое, что все сразу стало понятно: «А вы знаете, какое поверье существует в здешних краях о таких семьях? Если умирают члены одной семьи один за другим – это значит, что первый умерший жив и тянет всех к себе в могилу. Как узнать, верно ли, что он жив? Привести на могилу коня и дать ему овса. Если есть станет, то в могиле живой. Убить его надо. Мертвый в могилу тянуть не будет. Голову отрезать, сердце взять, печенку, нарезать кусочками и дать съесть всем членам семьи…»

Через два-три часа уполномоченный НКВД явился и сказал, что местная знахарка лежит в чумном бараке и что ее необходимо допросить. Зильбер был против, но пришлось подчиниться. На всякий случай, он решил тоже пойти.

«Мы оделись и пошли в чумной барак. К сожалению, было поздно. Знахарка умирала, и ни на один вопрос нельзя было добиться ответа. Но, собственно говоря, и без ее показаний уже если и не все, то многое было ясно,» — вспоминал потом Зильбер.

Национальность тех, кто выкапывал трупы на кладбище, отрезал голову, вынимал сердце и печень, а потом скармливал жуткое снадобье своим близким, Зильбер не указывал. Но учитывая, что покойники были захоронены в гробах, в “обычной” одежде, а не в саванах – словом, все указывает на христианский, а не мусульманский, погребальный обряд.

Основное население райцентра Гадрута составляли армяне – по традиции, идущей еще со времен Российской Империи, органы власти, даже уездного и районного звена, размещались в армянских, а не азербайджанских поселениях.

С тем, что религиозные и магические обряды, совершая которые, люди хотели защититься от чумы, в реальности служили ее распространению, можно было прочитать в любом учебнике эпидемиологии[29].

Языческие культы древних албан включали в себя помимо животных и человеческие жертвоприношения. Совершение таких жертвоприношений подтверждает археологический материал. Так, например, во время раскопок в Мингечауре археологом Р. М. Ваидовым обнаружен костяк человека, закованного железными кандалами. Исследователи предполагают, что жертвоприношения эти совершались по известному обряду: с жертв снимали кожу, отсекали голову, тело жарили на костре, а головы, наполнив соломой, оставляли на высоких ветвистых деревьях в так называемых священных рощах. Человеческие жертвы приносились двояко: иногда жертву умерщвляли, отравляя, или с неё снималась кожа, а после отрубали голову. Последний факт представляет особый интерес в связи с повествованием о мученической смерти святого апостола Варфоломея, последовавшей предположительно в 71 году по Р.Х.[30]

Аհ Оհлан

править

Аհ Оհлан (тюркск. ag oglan - белый юноша) пользовался большим почитанием у тюркских и армянских крестьян. Жертвы приносились по воскресеньям и пятницам. При И. Петрушевском больная старуха-армянка в Аракюле, которой принесли в кувшине воды из горного источника, текущего со склонов Аհ Оհлана, набожно перекрестилась и выпила воду, вполне уверенная в быстром выздоровлении. Мусульманские муллы и имамы игнорируют пир, армянское духовенство также никогда не служило в нем служб, но, как передают, армянский «кешиш» - священник появлялся на Аհ Оհлане в дни большого скопления богомольцев и собирал с них пожертвования. За последние 3-4 года «кешишей» на горе больше не видно. Насколько удалось выяснить, почитание дизакского Аհ Оհлана распространено в округе радиусом приблизительно в 100км. Но дизакская гора - не единственное место почитания Белого Юноши. Подобно Зиарату, горы или местности с именем Аհ Оհлан и с аналогичным культом или пережитками его встречаются и в других районах Карабаха и Зангезура. Нам известны по крайней мере еще три местности с этим именем; гора Аհ Оհлан близ сел. Диваналиляр (в Варанде), местность близ Татевского монастря и река, на которой расположен монастырь Цицерна-ванк; может быть, и почитание этих сурбов первоначально было связано с образом Белого Юноши. Более, чем вероятно, что в Закавказье есть еще и другие местности с тем же именем и преданиями. Здесь мы, очевидно, имеем дело не с местным культом, а с мифом, получившим значительное распространение среди крестьян тюрков и армян.

В культе Аհ Оհлана переплетаются черты растительного и солнечного мифа. Он не охристианен даже внешне, образ его не связан с образом св. Георгия, подобно другому кавказскому земледельческому солнечно-растительному божеству - Белому Георгию, Тетри Георгию Грузии; Аհ Оհлан – его несомненный родственник, но более счастливо избежавший христианизации. С другой стороны древнеармянский Ваհагн Вишапакар, этот юноша, выходящий из пламени с огненными волосами и с глазами, словно два солнышка, не близок ли Белому Юноши Дизака? Битвы Ваհагна с драконами –аждаհакам, о которых рассказывает Моисей Хоренский, вполне под стать подвигами Аհ Оհлана, героя – наездника. Его образ лишь осложнился образом растительного страдающего бога. Нам кажется не слишком рискованным сближение и самих имен Vaհ-agn и Аհ Оհлан (Ag Oglan). Не невозможна мысль, что последнее имя является тюркским осмыслением первого, путем нередкого в армянской речи выпадения начального V (ср. Vorotan – Orotan - крепость и монастырь в Сюнике) и превращения agn, по законам тюркско-азербайджанского языка, в аհан (agan) с ударяемым конечным а; аհан было затем осмыслено, как оհлан (oglan), в соответствии с образом юноши - Ваհагна. Аհ (=Vah) было при этом также осмыслено, как ag белый. Прежде, чем пережить такой процесс перехода, в связи с появлением тюркского населения в Карабахе или отуречением местных, некогда обармяненных, насельников, имя Ваհагна могло прожить в крестьянской среде века, благополучно игнорируемое церковной литературой[31]...

Культура

править

Кухня

править
Приготовление Карабахского блюда Хац в национальных костюмах

Женгялов хац — хлебная лепёшка с начинкой из мелко нарезанной зелени различных растений, традиционное блюдо в кухне армян Нагорного Карабаха[32]. Схож с другими блюдами кавказских народов: кутабом с зеленью[33], афаром.

Костюмы

править
Армянин из Арцаха

Важной частью мужского костюма был архалух, сшитый из шерстяной или хлопчато-бумажной ткани черного цвета. Он представлял собой распашную одежду с низким стоячим воротом, застегивающуюся от ворота до талии на крючки и доходивший до колен. В мужской комплекс одежды входил также кожаный пояс, который одевали поверх архалуха. Кожаный пояс имел серебрянную пряжку и накладные, гравированные растительным орнаментом украшения. В качестве теплой одежды у мужчин была длинная (ниже колен), сшитая из шерстяной ткани черного или темно-синего цвета, со стоячим воротником чоха. Спереди чоха была прямой и застегивалась тремя пуговицами с помощью петель из тесьмы. К нагрудной части чохи пришивали патронницы (пампштакал). Чоха подпоясывалась узким матерчатым, чаще кожаным ремнем, а позднее (с конца XIX в.) наредко и наборным серебрянным поясом с высокой пряжкой. Свадебная одежда у мужчин, которая была одновременно и праздничной, отличалась тем, что архалух был сшит из более дорогой ткани, чоха и шнурки обуви были красного цвета (этот цвет считался оберегом), а пояс -серебрянный, который они получали во время венчания от родителей невесты. Данный тип одежды карабахских мужчин был распространен и у других восточных армян, в частности в Сюнике, Гохтне, а также в Лори[34] . Карабахские Армяне входят в церковь без всякого благоговения, в шапках; на молитву, подобно мусульманам, призываются крикуном[35].

Жилище

править

Карадам обыкновенно стоит на склоне горы, так что три его стены почти целиком уходят в землю и только передняя с дверью и навесом, обращенным чаще всего на юг, стоит выше двора. Поэтому, нередко, лишь по возвышающемуся над поверхностью земли широкому усеченному конусу возможно бывает догадаться о наличии здесь постройки. Во многих местах крыша одного карадама служит двором для другого. Землянки эти со своими дворами стоят достаточно обособленно друг от друга и как-то держатся изолированно со своим внутренним миром. Даже в случае выделения кого-либо из взрослых сыновей в особую семью практиковалось возведение для него карадама не в непосредственной близи или стена к стене со старым, а всегда в некотором отдалении, по-видимому, с полным хозяйственным обособлением. Этому должна была способствовать крайняя скученность старых построек, вследствие чего приходилось выбирать место для новых зданий на окраине деревни. Карадам в основании всегда выдерживает строго квадратную форму, стороны которой обычно не превышают 12 арш. Стены возводились толщиною в 1½ арш., причем лишь передняя выкладывалась более или менее тщательно, из обтесанных снаружи камней на извести, а остальные три, сидящие в земле, складывались из рваного камня довольно таки небрежно, иногда прямо примыкая к скале. Внутри они покрывались штукатуркой из глины или гажей. Боковые стены, выдвигаясь вперед аршина на три, образуют здесь справа и слева окаймление навеса. Внутри помещения в стенах оставляются ниши («патрհан»-պատրհան), начинающиеся чаще всего от пола или на высоте I ½ арш. от него. Ниши эти служат открытыми шкафами для помещения посуды, платья, постели. Иногда для последней цели к некоторым карадамам пристраивается в земле маленькое четырехугольное темное помещение, сообщающееся с главным через невысокую дверь, заменяемую иногда цветной занавесью. Этот чулан носит характерное название «кыհол» (կըհոլ), т.е. пещеры, выдолбленной прямо в скале и не обложенной стенами.

Самой характерной частью карадама является перекрытие основного квадрата. Потолок поддерживается четырьмя дубовыми столбами - колоннами - «сюн» (սիւն), установленными на каменных четырехугольных постаментах по углам на расстоянии 1½ - 1¾ - 2 арш. от каждой стены. Они представляют довольно тщательно оструганные стволы деревьев в 8-9 вершк. в диаметре, водруженные в углублениях постаментов корневищем вверх, причем корневищу придается форма приплюснутой с двух боков воронки с ложбиной «пыро» (պըռօ), наверху, для установки балок. Эти капители «сынаклох» (սընակլօխ) голова колонны в большинстве случаев, но не всегда, грубо орнаментированы геометрическими линиями: нигде мне не попадались растительные орнаменты.

Во всех виденных мною карадамах, без исключения, бревна, образующие потолок, чередуются в одном и том же порядке, освященном веками и никем не нарушаемом. На верхних ложбинах - «пыро», установленных приплюснутыми сторонами капителей параллельно к задней и передней стенам, кладется параллельно к боковым стенам по одному бревну «керан» (կերան), на которых, от колонны к колонне, справа налево, укладывается уже по паре бревен «чохтак» (ճոխտակ) парные. Таким образом, получается квадратная рама, параллельная к квадрату стен. На этих парных балках, отступя во внутрь около 1½ арш. от нижних одиночных балок, перекидывается по одной балке «керанахпер» կերանախպեր) брат керана. а на них уже, опять на том же расстоянии уже от «чохтаков», кладется справа налево по паре бревен «лелак» լելակ). Лелак’и вместе с керанхперами составляют второй квадрат, параллельный первому. Лелак-и служат подпоркой для двух деревянных дуг «кырап'ат» (կըռափատ) или «հюрт’укыр» (հիւրթուկըռ) локти հюрт-а, соединенные двумя перемычками «чарчыра» (չարչռա): чарчыры вместе с кырап’атами образуют ужи третий параллельный квадрат со сторонами около 1 аршина; это - рамка окна «հюрт» (հիւրթ) в потолке. Для того, чтобы кто либо из детей или случайно проходящих по крыше не провалился в это отверстие, середины сторон 3-го квадрата соединены тонкими, но крепкими брусьями из дерева (впоследствии они заменены железными), называемыми «хычап’ат» (խըչափատ) крест-брусья. Весь этот скелет потолка плотно покрывается тесными рядами довольно толстых тесов, топором отколотых досок - «тылакоч’и» (տըլակոճեր), которые затем постилаются камышом или соломой и засыпаются толстым слоем глины. Крыша снаружи получает форму очень широко сидящего на квадрате усеченного конуса. Под ч’ухтаками (двойными балками), от колонны к колонне, на высоте человеческого роста, протянуто по шесту, концы которого всажены в углубления, продолбленные в колоннах. Архитектурное значение этих шестов, называемых татарским словом «салб» (սալբ) или «сылбаг’ач» (սըլբաղաճ) местные жители не могли определить. Указывалось лишь их хозяйственное назначение - для вешания ковров, платья, воронок, хозяйственных предметов...

Карабахский карадам. План. Разрезы. Плафон.

В помещение ведет лишь одна низкая дверь, оставляемая в передней стене, обыкновенно совершенно вплотную к правому углу. Через нее приходится входить несколько согнувшись. Снаружи дверной просвет отделан тщательнее других частей здания. Края идут с откосами, снабженными нередко ложными колоннами; верх перехвачен сводом, под которым вся перемычка заложена цельным камнем, украшенным надписью с упоминанием имени хозяина или строителя, а чаще всего орнаментированным. Так, в Гадруте на одном таком камне изображены две птицы (голуби?), клюющие цветок, который помещен посередине.

Сама дверь, всегда одностворчатая и толстая, открывается во внутрь, в сторону перегородки, идущей от края двери мимо [правой] передней колонны до середины комнаты. Эта перегородка «дрбызи» (դըրբըզի) - не выше человеческого роста - защищает от внешнего холодного воздуха и от первых взоров входящего в отделение, находящееся у внутренней стороны передней стены, где обыкновенно отдыхают домашние: здесь в некоторых карадамах помещаются широкие и длинные нары - «тахта» (թախթ), покрытая ковром; чаще же всего прямо пол покрывается циновкой и ковром. В середине карадама, под самым отверстием в потолке, устроено едва заметное углубление для разведении костра, окруженное несколькими тесаными камнями для сидения и др. надобностей. Зимой день и ночь поддерживался в доме обильный огонь, вся семья и гости располагались тут же возле костра. Иногда дым становился до того густым, что приходилось или выходить из помещения или ложиться на землю, пока он не выходил через открытую дверь или отверстие в крыше. Неудивительно, что вся глиняная штукатурка стен и потолок чернела от блестящей, маслянистой сажи. Отсюда и название «карадам», т. е. черный дом. Напротив двери, под задней стеной, выложена из камня стойка - дюкан (դիւքան), вышиной в 1½ арш., занимающая около ⅔ длины стены. На ней укладываются посуда, мешки с мукой или солью, горшки с медом и вообще предметы, которые могут пострадать при поливке земляного пола. Спереди над стойкой оставлены 2-3 маленькие ниши, служащие для помещения разной мелочи и домашних припасов, а также заготовляемых на зиму солений, маринадов, сушений и т. п.

Карадам служит, собственно, зимним помещением. С ранней весны и до поздней осени вся семья живет более на открытых балконах - «сыհар» (սըհար). Сыհар обрамлен передней стеной и выступами боковых стен карадама, а спереди открыт: тут 5-7 столбов «сют’юн» (սիւթիւն) отделяют его от двора и поддерживают спереди крышу, составляющую продолжение крыши карадама и засыпанную также толстым слоем глины. Тут всегда в боковой стене, не прилегающей к входной двери, в полунише устраивается камин - очаг для изготовления летом пиши. Нередко вся половина, примыкающая к этому камину, вдоль столбов отгораживалась на высоте в 1½ арш. дощатой или плетенной из прутьев перегородкой, чтоб избегнуть любопытных глаз соседей и проходящих. Здесь, на этом балконе и во дворе, часто служащем крышей для нижележащего карадама, сосредоточивалась вся семейная жизнь карабахского армянина в летнюю пору.

Общим правилом в Нагорном Карабахе является устройство совершенно обособленного от карадама помещения для домашнего скота, а также птицы, чего не находим в безлесных районах Армении, где зимою люди пользуются теплотой дыхания животных и селятся под одним кровом с ними. Это - «гёмы» (գեօմ) значительно удлиненные, узкие и низкие постройки из камня, грубо крытые и засыпанные глиною; свет в них проникает только через дверь и еще через маленькое отверстие в стене, оставляемое для выкидывания навоза «ахпц’акор» (ախպծակոռ). В местностях, где почва достаточна суха (напр. в районе Аракела, около Гадрута, сел. Дзамцор), гемы устраиваются в искусственных пещерах, иногда глубоко уходящих в скалу «кыհол», почти совсем лишенные вентиляции.

До установления русского владычества карадам был единственным типом крестьянского жилья. Впрочем, и меликские дворцы - «амараты» (ամարաթ) - мало чем отличались от них. По всей вероятности, переход от деревянного потолка к каменному в этих постройках феодалов совершился сравнительно поздно; по крайней мере, в области Варанды и Дизака очень древних амаратов мы не встречаем. Тут, напр., в родовом имении Мелик-Шахназарянов в сел. Аветараноц (или Чанахчи) самые древние «дворцы» относятся к XVII в.: они принадлежат мелику Баги. Сохранились только два карадама и ясно видны следы еще трех из общего числа, по преданию, тридцати, тянувшихся в ряд в направлении с юга на север. В северном конце этого ряда стоит еще группа из трех карадамов мелика Сеира, жившего позже мелика Баги. Этот ряд покоев задней (западной) стеной вкопался в крутой скат скалы, а передней (восточной) выходит на обширный двор, устланный тесаными плитами; по крыше свободно можно гулять, спустившись с дороги, тянущейся выше по склону той же скалы. Фасад выведен из серого, гладко обтесанного камня. Все сохранившиеся меликские карадамы повторяют правильную форму квадрата и сообщаются друг с другом низкими дверьми. Каждый карадам имеет такую же низкую выходную дверь во двор. Внутри, в стенах,- обычные ниши, из которых одна широкой трубой выходит в крышу: видимо, огонь разводился здесь как бы в камине, а не посреди комнаты; потолок представляет крестовый свод, поднимающийся на квадрате стен и заканчивающийся наверху отверстием (հюрт): никаких колонн ни в Аветараноце, ни в др. местах (напр. в сел. Нынги) в каменных карадамах нет. Свод выведен из неправильных, сравнительно небольших рваных камней, спаянных крепким известковым раствором. Снаружи крыша была покрыта желобчатой черепицей, остатки которой теперь ясно видны лишь у самого оконного отверстия. Был ли и меликский карадам снабжен со двора навесом, трудно судить: прямых следов не сохранилось. Если он и существовал, то, по всей вероятности, возведен был из дерева и притом не перед всеми карадамами. Только в одной местности, у самого подножья Карабахского Нагорья, в с. Шахбулаге, в том месте, где из-под скалы выбивает обильный родник, целая речка, и начинает затем течь по равнине, мне пришлось встретить красивый каменный карадам с каменной же галереей впереди: галерея тут образуется двумя колоннами, соединенными между собой и с выступами боковых стен маленькими арками.

Карадамы в Нагорном Карабахе давно уже перестали строиться: мужчины, уходящие на заработки в Баку, Ленкорань, Грозный и в Закаспийскую область, возвращаются с новыми привычками, которым уже не отвечают дымные, зимою плохо отопляемые темные и сырые подземные жилища предков. Обилие стекла, жести и др. строительных материалов давало возможность уже оставлять оконные просветы не в крышах, а в стенах, тем более, что умение выкладывать каменные печи или возможность ставить железные печи разрешало проблему отопления, не прибегая к открытому очагу посреди комнаты или в широких нишах-каминах. Дома нового городского типа выросли победоносно во всех селениях, вытеснив карадамы. При всем разнообразии в планах этих новых построек, кое-какие особенности карадама все же в них повторяются. Это, обыкновенно, двухэтажные здания флигельного типа с двухэтажным же балконом с одной стороны. Нижний этаж и теперь обыкновенно сидит задней стеной в земле склона горы, боковые стены в обоих этажах и теперь обыкновенно выдвигаются вперед, образуя края балконов, причем и теперь как в том, так и в другом этажах в них оставляются ниши - очаги для приготовления пищи. Нижний этаж отводится под склад домашних запасов, в крайне редких случаях для помещения лошади или коровы. Обычно и теперь помещение для кота устраивается отдельно. Верхний этаж предназначается для жилья и приема гостей и до последнего времени представлял одну обширную комнату, без нар (тахт) и др. мебели; постели на ночь раскладывались на коврах на полу, а днем собирались в углу, по старому обычаю, в четырехугольные башенки. Однако, и теперь летом все предпочитают спасаться от зноя в нижнем этаже, тем более, что балкон в верхнем этаже часто остекляется и потому днем до крайности накаляется (считается особым шиком иметь стеклянную галерею; впрочем, тут сказывается все еще не исчезающая старая привычка скрываться от любопытных взоров соседей и проходящих): внизу и прохладнее, и приятнее спать прямо на земле, на разостланных коврах, по старинному. Окна в настоящее время проделываются в боковых стенах, обыкновенно в сторону балкона. Население очень боязливо переходит к этому новшеству: окна везде снабжаются железными решетками, нередко с очень оригинальными узорами. Этот страх перед боковыми окнами характерно отмечается в пристройках меликов Шахназарян. После установления русского владычества, как известно, меликские мальчики получали воспитание на казенный счет в кадетских корпусах и других военных училищах и затем поступали в офицеры. Уже полковниками или генералами они возвращались на покой, в свое родовое имение, в Аветараноц, и здесь, конечно, не могли жить в карадамах и возводили для себя новые помещения. Такие, очень ранние «генеральские» покои сохранились у амаратов мелика Сеира. Тут по одной комнате прямо пристроено спереди к первому и третьему карадаму (из ряда в три карадама); они перекрыты продольным сводом во всю длину комнаты; большая часть земляного пола на шесть вершков приподнята: здесь работал и спал генерал. Окна оставлены в боковых стенах очень высоко и смотрят во двор своими узенькими отверстиями, широко раздвигающимися во внутрь: снаружи окна имеют 1½ арш. вышины и едва 6-7 вершк. ширины, а внутри более сажени вышины и 1½, арш. ширины. От конусообразных крыш карадамов в Н. Карабахе новые постройки перешли не к плоским, глинобитным крышам (как на Эриванской, Ширакской или Эрзерумской сухих равнинах), а к крышам покатым, крытым жестью и кое-где только черепицей: сравнительное обилие атмосферных осадков имелов этом случае решающее значение[36].

Карабахский ковёр

править
Основная статья: Карабахский ковёр

Искусство ковроткачества было тесно связано с изготовлением занавесок, о чем упоминает армянский историк XIII века из Гянджи Киракос Гандзакеци. Он восхвалял Арзу-Хатун, жену хаченского князя Вахтанга Тагаворазна, и ее дочерей за их опыт и навыки в ткачестве[37][38].

Историк искусства Гравард Акопян отмечает, что «арцахские ковры занимают особое место в истории армянского ковроделия»[39]. Большая часть ковров с армянскими надписями происходят из Карабаха[37].

Древнейший дошедший до наших дней арцахский ковер c армянскими надписями был изготовлен в селе Бананц в 1202 г.[39] По мнению некоторых исследователей, ковер произведен в 1051 (ՌԾԱ) году армянского летоисчисления, то есть в 1602 году григорианского календаря[37][40], однако в поминальной надписи указан 651 (ՈԾԱ) год, соответствующий 1202 году н. э.[41]:

Киракос Бананцеци в 651 (ՈԾԱ) году в память о Рипсиме соткал данный ковёр.

Его композиция состоит из трех арок, «покрытых растительными орнаментами», и имеет художественное сходство с средневековыми иллюминированными рукописями, произведёнными в Хачене. На другом древнем армянском ковре из Казаха, который датируется XIII веком, сохранилось изображение борьбы дракона с орлом[39]. Общие темы и узоры, встречающиеся на армянских коврах, включают драконов и орлов. Они разнообразны по стилю, богаты по цвету и орнаментальным мотивам, и даже были разделены на категории в зависимости от того, какие животные были на них изображены, например, «арцвагорги» (ковры-орлы), «вишапагорги» (ковры-драконы) и «оцагорги» (змеиные ковры)[39].

Быт

править

Полигамия

править

Совместное жительство армян с мусульманами и вековая от них зависимость, заставили первых следовать обычаям и предрассудкам их повелителей. При ханах были примеры, что важнейшие армяне имели по нескольку жен, с которыми венчались в церквях[42].

Примечания

править
  1. ↑ Гейбуллаев, Гияседдин Аскер оглы. К этногенезу азербайджанцев. — Баку, "Элм", 1991-06-10. — 297 с.
  2. ↑ Фарида Мамедова. Кавказская Албания и албаны. — Azərnəşr, 2005-05-03. — 818 с. — ISBN 978-9952-8073-0-1.
  3. ↑ Aimee Lahaussois. Thulung Rai [HL Archive 1] // Himalayan Linguistics. — 2022-07-01. — Т. 0, вып. 0. — ISSN 1544-7502. — doi:10.5070/h90023476.
  4. ↑ Saparov A. Why Autonomy? The Making of Nagorno-Karabakh Autonomous Region 1918—1925 // Europe-Asia Studies. — 2012. — Т. 64, № 2. — С. 281—323.
  5. ↑ Chorbajian L., Donabédian P., Mutafian C. The Caucasian Knot: The History & Geopolitics of Nagorno-Karabagh. — Zed Books, 1994.
  6. ↑ Saparov, 2012, p. 281—323.
  7. ↑ Chorbajian, Donabédian, Mutafian, 1994, p. 53.
  8. ↑ Dudwick N. The case of the Caucasian Albanians: Ethnohistory and ethnic politics // Cahiers Du Monde Russe Et Soviétique. — 1990. — Т. 31, № 2—3. — С. 379.
  9. ↑ Акопян А. А., Мурадян П. М., Юзбашян, К. Н. К изучению истории Кавказской Албании (По поводу книги Ф. Мамедовой «Политическая история и историческая география Кавказской Албании (III в. до н. э.—VIII в. н. э.)») // Историко-филологический журнал. — Ер., 1987. — № 3. — С. 166—189.
  10. ↑ Тирацян Г. А. Армения в период эллинизма. Развитие рабовладельческого строя // История армянского народа (арм.) / под ред. С.Т. Еремяна. — Ереван: Академия Наук АрмССР, 1971. — Т. 1. — С. 508.
  11. ↑ Hewsen R. H. Armenia: A Historical Atlas. — University of Chicago Press, 2001.
  12. ↑ Hewsen R. H. Ethno-History and the Armenian Influence upon the Caucasian Albanians // Armenian Texts and Studies (Classical Armenian Culture. Influences and Creativity). — Scholars Press, 1982. — № 4. — С. 27—40.}
  13. ↑ Mahé J.-P. L’editio princeps des palimpsestes albaniens du Sinaï // Comptes rendus des séances de l'Académie des Inscriptions et Belles-Lettres. — 2009. — № 3. — С. 1074.
  14. ↑ Hewsen, 2001, p. 32—33.
  15. ↑ Sherwin-White S. M., Kuhrt A. From Samarkhand to Sardis: A New Approach to the Seleucid Empire. — University of California Press, 1993.
  16. ↑ Bauer E. Armenia, Past and Present. — 1981.
  17. ↑ Минорский В. Ф. История Ширвана и Дербенда X-XI веков. — М.: Издательство восточной литературы, 1963.
  18. ↑ Еремян С. Т. Экономика и социальный строй Албании III—VII вв. // Очерки истории СССР: Кризис рабовладельческой системы и зарождение феодализма на территории СССР III—IX вв / Отв. ред. Б. А. Рубаков. — М.: Изд. АН СССР, 1958. — С. 303—310.
  19. ↑ Еремян С.Т. Армения в период формирования феодальных отношений (III-IV вв.) // История армянского народа (арм.) / под ред. С.Т. Еремяна. — Ереван: Академия Наук АрмССР, 1984. — Т. 2. — С. 118.
  20. ↑ Тревер К. В. Очерки по истории и культуре Кавказской Албании IV в. до н. э. – VII в. н. э.. — М.—Л.: Изд. АН СССР, 1959.
  21. ↑ Тревер, 1959, с. 11.
  22. ↑ Новосельцев А. П. К вопросу о политической границе Армении и Кавказской Албании в античный период // Кавказ и Византия. — Ер., 1979. — Вып. I. — С. 10—18.
  23. ↑ История Востока. Восток в средние века / Отв. ред. Л. Б. Алаев, К. З. Ашрафян, Н. И. Иванов. — М.: Восточная литература, 2000. — Т. II.
  24. ↑ Есаи Хасан-Джалалян. Краткая история страны Албанской: (1702 — 1722). — Баку "Элм", 1989-05-03. — 28 с.
  25. ↑ Александр Торопцев. Нейтральная полоса. Пространство. Время. Часть из Периодической исторической таблицы автора. — Litres, 2022-07-20. — 548 с. — ISBN 978-5-04-454068-2.
  26. ↑ Walter E. Pankow, Jr Athow, Robert F. Annotated Bibliography for Navigation Training Structures. — Fort Belvoir, VA: Defense Technical Information Center, 1986-07-01.
  27. ↑ Степан Лисицян. Армяне Нагорного Карабаха. Этнографический очерк. — АН Армении, 1992. — 239 с.
  28. ↑ Роберт Мобили. Удины: язык, религия, фольклор и традиции.. — 2012-07-21.
  29. ↑ Нурани, Н. Алиев. Как армяне Гадрута ели чумные трупы - рассказ Льва Зильбера. — 2018.10.15.
  30. ↑ иеромонах Алексий (Никоноров). История христианства в Кавказской Албании. — 2004.
  31. ↑ Армен Саркисян. Արցախի ժողովրդագիտությունը. Ազգագրություն. Հատոր 2(2). — Արցախի պետական համալսարան, 2019. — стр.279,280 (всего 754) с.
  32. ↑ Ресторан.ру. Дата обращения: 10 декабря 2014. Архивировано 16 декабря 2014 года.
  33. ↑ Братушева, 2013.
  34. ↑ А. Е. Тер-Саркисянц //«Армяне Нагорного Карабаха» под. ред. Л. Б. Алаева /Изд.-во «Русская панорама» 2015 — М; стр.628,629 (всего 917)
  35. ↑ Обозрение российских владений за Кавказом, в статистическом, этнографическом, топографическом и финансовом отношениях. Часть III. — СПб.: Тип. Департамента внеш.торговли, 1836. — стр.276 (всего 393) с.
  36. ↑ Степан Лисициан. К изучению армянских крестьянских жилищ (Карабахский карадам). — Тифлис ИКИАИ, 1925. — 97-108 с.
  37. ↑ 1 2 3 Chorbajian L., Donabédian P., Mutafian C. The Caucasian Knot: The History & Geopolitics of Nagorno-Karabagh. — Zed Books, 1994. - P. 86, 103.
  38. ↑ Киракос Гандзакеци. Պատմություն Հայոց [History of Armenia]. Yerevan: Armenian Academy of Sciences, 1961, p. 216, as cited in Hakobyan. Medieval Art of Artsakh, p. 84, note 18. (арм.)
  39. ↑ 1 2 3 4 Акопян Г. Искусство средневекового Арцаха // «Парберакан», Ереван, 1991. - С. 52-54, 84.
  40. ↑ Ghazarian, M. Armenian Carpets. Los Angeles, 1988. — xiii.
  41. ↑ Ashkhunj Poghosyan. Over the question of numbering of the rug «Yerakhoran» (Triple-arched) (арм.) // «Էջմիածին» կրոնագիտատական-հայագիտական հանդես. — 2017. — Թիվ Զ. — Էջ 80-96. Архивировано 14 января 2023 года.
  42. ↑ Обозрение российских владений за Кавказом, в статистическом, этнографическом, топографическом и финансовом отношениях. Часть III. — СПб.: Тип. Департамента внеш.торговли, 1836. — стр.279-280 (всего 393) с.
Источник — https://ru.wikipedia.org/w/index.php?title=Карабахские_армяне&oldid=138654882